«Раннее Сефевидское государство имело преимущественно военный характер. Кызылбашским командирам Исмаила были даны провинции для управления и они требовали и получили наивысшие посты в государстве, включая два высших военных поста, амир-аль-умара, или главнокомандующих армией, и гурчибаши, или командир кызылбашских племенных полков. В добавок к задаванию тона в управлении и утверждению себя в качестве военной элиты, кызылбаши-туркманы образовали главную часть в новом государстве Шаха Исмаила. Кызылбаши презирали персидские традиции и не смешивались свободно с персами. Они были «людьми меча» и находили позорным быть под командованием персов.»
(Stewen R. Ward, «Immortal. A military history of Iran and Its Armed Forces» — бывший аналитик разведки ЦРУ, специализирующийся на Иране и на Ближнем Востоке.)
Обратим внимание на интересную формулировку, которую вывел В.В. Бартольд:
Смутами среди хорезмийских узбеков воспользовался бухарский хан У’бейдулла (1533—1540), чтобы в 1538 г. овладеть Хорезмом. Убейдулла после занятия Ургенча увел оттуда узбеков и оставил в покое сартов и туркмен. Те и другие причисляются к райе, т.е. к оседлому земледельческому населению; следовательно, не только на Узбое. но и около Ургенча уже тогда были туркмены, перешедшие к земледелию. В другой местности, на Гюргене, туркмены имели дело в одно и то же время с хорезмийскими узбеками и с персидским правительством; в Персии в то время военную силу составляли другие, АЗЕРБАЙДЖАНСКИЕ ТУРКМЕНЫ , из среды которых вышла династия Сефевидов.
Ссылка на книгу: Бартольд В.В. Общие работы по истории средней Азии работы по истории Кавказа и восточной Европы
«От огромной империи Тамерлана, чьи завоевания на Иранском плато освятили господство тюркской расы в Иране, в последние годы 15-го столетия оставались два больших государства. На западе это было государство туркоманов Аккоюнлу Тебриза, включавшее оба Ирака, Фарс, Кирман, Азербайджан и Армению; на востоке — государство чагатайцев Герата, прямых потомков великого завоевателя, объединившие под своим скипетром Хорасан, Систан, Тохаристан, Забулистан, Кабул и Бадахшан.
Древняя Сасанидская Персия, прекратившая свое существование с арабского вторжения (8 век), разделенная на две части, все еще находилась под господством чужеземных повелителей, тюрков, как их тогда называли, подразумевая под этим словом не нацию, а расу. Местный житель, тат или таджик, как представляется, принял эту концовку эпоса Фирдоуси; с покорностью, внушенной ему исламу, он был вынужден жить на задворках у своих завоевателей, которым, к какому социальному положению он бы ни относился, будь то крестьянин, ремесленник, купец, поет, историк, он приносил богатство, чью славу прославлял и кого развлекал на досуге.
Правда, некоторые районы Персии более или менее избежали этой тюрко-монгольской колонизации, начатой Сельджуками, продолженной в крови массовых убийств Чингизханом и его ордами и завершенной Тамерланом и его преемниками. Это относилось к Гилану, Мазендарану и Систану, где с различным успехом все еще существовали или сохораняли характер национального представительства местные династии. Однако это были единичные случаи, островки, которые были обойдены потоком вторженцев из Турана, чьим неумолимым правилом было всегда наступать на запад. Более того, эти местные правители, эти представители старого иранского племени, теперь были не более, чем вождями таджикских племен, чье полунезависимое положение напоминало положение вождей тюркских племен в Малой Азии, к востоку от Кызыл Ырмака, в регионе, который мог официально быть под властью Истанбула, но расовые узы которого были ближе к Азербайджану и туранцам Иранского плато.
Однако, несмотря на то, что господство тюркского элемента в Персии было прочно установлено, он был далек от представления этнического большинства во всех частях. В Азербайджане и Карабахе он был довольно многочисленным и поселившимся достаточно давно для того, чтобы его представители считали эти земли своей настоящей Родиной. В других местах, особенно в Фарсе, Кирмане и даже в Хорасане, они лишь изредка разбивали лагерь, при перемещении племен и военной необходимости, возле своих вождей, назначаемых правителями различных областей. Однако Хорезм и особенно Трансоксиана продолжали содержать людской запас из степей Туркестана и Монголии, готовых при малейшем поражении своих соотечественников на Иранском плато заменить их в деле тюркизации …. Азии. К концу 15го века Иран был так насыщен тюркским элементом, что гератские чагатайцы думали только о том, как остановить орды, наводнившими берега Оксуса — узбекам, уже занявшими Самарканд и Бухару.
Его последователи, эти воины-монахи, называвшиеся суфиями — и также кызылбашами, поскольку его отец, Султан Хайдар, дал им в качестве головного убора «тадж», красный тюрбан с 12 складками, группировались вокруг этих румлу, взятыми в плен в 1402 году Тамерланом из войск османского султана Баязида I, и подаренных великим завоевателем Султану Ходжа Али, прапрадеду основателя Сефевидской династии. Будь то каджары, афшары, шамлу, устаджлу, туркман, зульгадары, текели — они принадлежали ко всем тем тюрко-монгольским племенам, которые от берегов Каспия до границ Сирии оставались в стороне ассимиляции османами и их естественным образом привлекал Иран, где в анархии, порожденная частными раздорами, можно было вести прекрасную жизнь за счет покоренного населения…»
(Lucien-Louis Bellan, «Chah ‘Abbas 1er : sa vie, son histoire»)
«Бесстрашные туркоманские воины» или гвардия сефевидских шахов словами Минорского:
«Другим постоянным военным корпусом были горчи, представлявшие старую племенную кавалерию. Они выглядели как ходячие арсеналы, поскольку они были вооружены луками, копьями, мечами; кинжалами, боевыми топорами и щитами в качестве защитного вооружения. Изначальным головным убором этих бесстрашных туркоманских воинов, по которому их называли «кызылбаши», «красноголовые», была красная шапка, учрежденная отцом шаха Исмаила для своих последователей. Но в походах они одевали шлемы с кольчужной защитой вплоть до щек. Характерной особенностью горчи были длинные усы.»
(M. Haneda, » Le Châh et les Qizilbāš: le système militaire safavide»)
«Мы должны учитывать, что с 977 по 1925 годы, почти тысячу лет тюркские (и монгольские) династии правили Ираном. В персидском языке тюркские заимствования преимущественно относились к сферам управления, государства, закона, армии, военного дела, вооружений и трофеев. В то время как двор Дели, двор Тюркской Индии, говорил на персидском, официальным языком Сефевидского двора был азербайджанский тюркский».
(Richard G. Hovannisian, George Sabagh, «The Persian Presence in the Islamic World»)
Страну Сефевидов в некоторых источниках называют как «Кизылбашия»:
«Сборы русского посольства были закончены к 21 ноября 1613 г. Посольский приказ сообщал, что с М. С. Тихановым отпущен в Кизылбашию шахов посланник Амир Али-бек и с ним 15 человек».
(П. Бушев, «История посольств и дипломатических отношений Русского и Иранского государств в 1613-1621 гг.»)
«Тысячелетний воинский дух»
«Отсталость Ирана [Сефевидской империи] в огнестрельном оружии была также связана с боевыми традициями степей. Представления кызылбашей о мужественности — «джаванмарди» — плохо совмещались с огнестрельным оружием, которое вынуждало всадника сойти с коня и опуститься до уровня занимавшего низкое положение пехотинца. Серьезное усвоение огнестрельного оружия кызылбашами могло пойти в ущерб их подвижности и скорости, также как и подорвать их воинскую гордость навыками верховой езды и стрельбы из лука, которые были тесно связаны с тысячелетним воинским духом.»
(Rudi Matthee, «Persia in Crisis: Safavid decline and the Fall of Isfahan»)
Интересный отрывок из описания населения Сефевидской империи итальянским путешественником Пьетро Делла Валле, где он сравнивает персов ( тут он их называет татами ) и тюрок-кызылбашей.
» Кроме того, есть христиане различных сект: сирийцы, грузины-в гораздо больших количествах, и бесконечное количество армян. Эти последние очень богаты, ведя бОльшую часть торговли в стране,в частности с Турцией. Кроме них,есть магометане, которых можно разделить на два класса: один обычный и повсеместный,называемый «аджеми» или «аджами» – эти магометане происходят от древних персов, которые сменили свою религию вместе с правительством, и также называются «татами»-это подчиненный и трусливый народ; вторые-кызылбаши,составляющие воинство и знать, которые сейчас в большом почете.»
(Pietro Della Valle,»Travels in Persia»)
Американский миссионер и ученый Элай Смит, посетивший в XIX веке империю Каджаров, отмечал следующее:
«Персы почти всегда были подданным народом и сейчас горожане и крестьяне занимают менее почетный ранг, чем кочевники. От семи до восьми сотен жителей Персии до сих пор живут в палатках и хоть и ни один из них не персоязычный, они представляют цвет армии и гордость аристократии. Сам Шах из тюркского кочевого племени»
(Eli Smith, Missionaries searches , p.34)
В Статистическом обозрении Персии, составленном подполковником И.Ф.Бларамбергом в 1841 году, мы читаем:
«Жители Персии разделяются на оседлых (тат или таджик) и кочующих (иляты), как уже выше было сказано; но разделение это ложно во многих местах, потому, что часть номадов обитают в селениях, а другие упражняются в разных ремеслах по городам. Впрочем, заметить должен, что это случается только с илятами тогда, когда потеря скота или другие случайные обстоятельства принуждают их прибегать к этим средствам; окончив ученичество, они по большой части возвращаются в свои племена, где ремесло, в котором они усовершенствовались, дает им более выгоды и независимости. Иляты считают себя гораздо выше таджиков; каждое племя имеет свое предание и свою родословную, доходящую часто до самых отдаленных времен».
Самого Аббаса Великого как в Европе, так и в России именовали Кызылбашским шахом. Вот вам яркий пример:
«Ноября в 3 день писали есте к вам: октября в 12 день прислали к вам из Асторхани с-Ываном Стрепевым да с-Ываном Чертковым Янараслан мурзу Урусова…да кызылбашского шах Аббасова купчину Муртозу…, и вы кумытцкого посла отпустили к нам…, а Янараслан мурзу… и кызылбашского купчину, дав им дворы и корм, оставили в Казани до нашего указу.»
Н.И. Веселовский. (Памятники дипломатических и торговых сношений Московской Руси с Персией)
Кызылбашами (по названию титульного этноса державы) стали именовать даже нетюркские народы Ирана:
«Эти люди (Кызылбаши), как и их язык, так распространены на севере страны и в сефевидском дворе, что поэтому ошибочно всех иранцев называют кызылбашами» — Жан Шарден (1643-1713), французский путешественник.
Когда Адам Олеари (1599-1671) приехал в Азербайджан, он не забыл изучать также язык местных жителей.
Представляем вам выражение, которое он написал на азербайджанском тюркском языке:
«Allah Taala səni saxlasun mənüm üçün» — «Пусть Аллах Всемогущий сохранит тебя для меня»
«С великою охотою говорят по-тюркски те, которые состоят при шахском дворе в Испагани, и от них редко услышишь персидское слово».
А.Олеарий, Описание путешествия Голштинского посольства в Московию и Персию.
Так же интересен другой случай, который Олеарий указал в своем описании: «Ареб Хан снял с себя, до исподнего кафтана, и стоял, совершенно бледный и опечаленный от страха. Затем он (придворный) громко обратился к Хану на тюркском языке: «Ai Areb Chan!» (Эй, Ареб Хан!) Ареб отвечал: » Nediersen?» (Что молвишь?) Уполномоченный продолжал: «Schah Sefine Chalet kunderdi we Rakem, Schah Sefi dustsen!» (Шаху Сефи прислал подарки, ты — друг шаха Сефи!). На это Хан с радостью ответил: «Shahueng doewleti berkarar olsun! We birkuni minkun olsun!» (Да утвердится власть шаха! Один день да станет тысячью дней!»).
Французский миссионер Сансон, живший в Иране в 1684-1695 годах, указывал что иранцы, регулярно взывали к духовной силе шаха, используя такие выражения как «qorban olim, din imanum padshah, bachunha dunim».
Пьетро делла Валле, о котором мы уже упоминали, изучивший тюркский после долгого пребывания при дворе османского султана отмечал:
В самом деле, [Шах Аббас] так почитаем своими подданными, что они клянутся его именем; и когда они желают тебе добра, часто восклицают на тюркском: «Shah Abbas murandi vir sin» – «да будет король Аббас благосклонен к тебе».
Ссылка: //vk.com/azeri_nationalist
